Сексуальное насилие во время войны – это отдельный вид оружия – психолог о работе с изнасилованными

С начала войны россии против Украины весь мир был шокирован фактами сексуального насилия в отношении украинских женщин, детей и мужчин со стороны врага. Российская армия применяла разного рода насилие в Буче, Бородянке, в Харьковской области и на ныне временно оккупированных территориях. Уполномоченная по правам человека Людмила Денисова постоянно публикует факты жестокого обращения со стороны российских военных. Она рассказывает, как на горячую линию обращаются матери и рассказывают об изнасиловании их одно- или двухлетних детей. Нередко жертвы насилия умирают от полученных травм. Рассказывает, как по несколько часов насилуют маленьких мальчиков, мужчин, даже пенсионеров.

Вскоре в Украине при поддержке ООН должен заработать специальный центр поддержки пострадавших от насилия, а сейчас с жертвами работают психологи по всей стране. "Телеграф" пообщался с одной из таких терапевтов — Яниной Астафьевой, которая рассказала о своей работе и особенностях насилия во время войны. Мы не публикуем частные случаи насилия, ведь для каждого такого рассказа необходимо получить согласие пострадавшего.

— Насколько сексуальное насилие сейчас массовое явление? Многие ли пострадавшие от оккупантов к вам обращаются?

— Война и сексуальное насилие всегда идут рядом. Война — это всегда и физическое насилие, и экономическое, и сексуальное, к большому сожалению. Сейчас многие обращаются.

— Можете ли вы сказать, сколько у вас таких случаев в практике?

— Не могу сказать конкретную цифру, но главное, что все заявки, попадающие в кризисную психологическую службу, горячую телефонную линию, сразу обрабатываются и все пострадавшие получают помощь.

С начала войны – это бесконечный поток обращений разного рода. Я даже не считала. Тем более, что и не все обращения можно брать, ведь не со всем есть силы работать. Наша работа – это постоянная боль.

— К вам обращаются только женщины, возможно, и мужчины, ведь, к сожалению, есть случаи сексуального насилия и в отношении их, и в отношении детей?

— От насилия во время войны страдают все: и дети, и мужчины, и женщины, но больше всего пострадавших среди женщин. Лично я именно по этой теме не работаю с мужчинами, тоже не беру случаи с маленькими детьми. Потому что мне с ними было бы тяжело, я не столь стойка. Кроме этого, в этой теме нужно иметь опыт. Есть определенные требования к специалистам, которые могут с этим работать.

Относительно мужчин – такие обращения тоже есть.

— Как влияет этот травматический опыт на женщин? Мы, как общество, впервые столкнулись с таким количеством жертв сексуального насилия и у многих нет понимания, как с этим быть.

— Есть разница между сексуальным насилием в мирной жизни и во время войны. В мирное время насилие в основном осуществляется знакомым человеком, с которым есть какие-то отношения. Сексуальное насилие во время войны – это отдельный вид оружия. Если говорить о нашей ситуации, то включается следующий механизм: если я не могу никак покорить человека, армию, я буду унижать таким образом, издеваясь над их женщинами.

Общаться с такими людьми следует как с теми, кто перенес травматический опыт. Осторожно, смотреть в глаза, не хватать, не унижать, не выпрашивать ничего. И обязательно им нужна профессиональная помощь. Скажу по своему опыту, что это влияет на весь пласт моих отношений, и не только семейных. Война добавляет дополнительное унижение, как мне кажется.

Могут быть мысли: а почему я, а может, я что-то не то сделала, не туда пошла. И удваивается на то, что это стороны врага, а если это в оккупации, то это еще дополнительные факторы нагрузки.

Вообще у нас сейчас уникальный опыт, потому что те же терапевты сами проживают травмы и с ними же и работают. Немного уменьшить страдания может то, что человек не один такой — многие пережили аналогичную травму. Но все происходит индивидуально.

— Еще скажите, советуете ли вы тем, кто к вам обращается, подавать заявки в правоохранительные органы, чтобы осудить своих палачей? И насколько это важно женщинам? Я знаю, что в психотерапии нельзя давать советы, если не просят, но это исключительный опыт войны.

— Для общества это важно, потому что если за такое зло есть наказание, то, может, дальше этого не произойдет. Но для жертвы насилия это может являться фактором ретравматизации. И не только для жертвы насилия, в принципе, для всех переживших травму сейчас. С ними нужно быть очень аккуратными. Во время этого процесса требуется постоянное психологическое сопровождение. Ведь говорить об этом, давать показания – это дополнительная нагрузка.